Морской характер Николая Бандурко
Служба в морфлоте всегда считалась почетной.
Вот и бывалый моряк Николай Бандурко житель с. Маячное всегда гордился тем, что стоял на страже морских рубежей России. Служил он на флоте с 1970 по 1973 год. В море влюбил его старший брат своими рассказами о службе, и когда подошло время служить самому, Николай, не задумываясь, выразил готовность идти в морфлот. Эти три года службы для него святы и по сей день, он вспоминает о них с душевной теплотой и благодарностью.
На секретном корабле
Секретный корабль измерительного комплекса «Чажма» Краснознаменного Тихоокеанского флота, куда он попал, располагался в г. Петропавловск- Камчатский. Команда «Чажмы» успешно выполняла боевые задачи государственного значения по отслеживанию полета запускаемых ракет дальнего действия и выполнению боевых операций по спасению космонавтов спускаемых аппаратов.
367 суток бороздил радиометрист, главный старшина запаса морские просторы, задачей которого являлось обнаружить и правильно квалифицировать любую воздушную или надводную цель. За это время морское судно длиной и шириной 140 на 18 метров, водоизмещением в 14 тысяч 800 тонн (это объем вытесняемой им воды) прошло 60 тысяч 500 миль, это равно 113 тыс. км. И все это время Николай вел краткие записи в своем блокнотике - дневнике, который до сих пор бережно хранит. Любопытства ради, он дал мне его почитать. Не во всем, конечно, мне удалось разобраться, но отдельные записи позволяют понять, как служилось ему в морфлоте.
О чем рассказал дневник
«Прибыл на корабль «Чажма» 4 сентября. Приняли нас хорошо, после «учебки» (а он ее проходил во Владивостоке на «Русском острове, расположенном в заливе Петра Великого в Японском море» - ред.) это рай. 7 сентября снялись с якоря и пошли на юг. 8 октября перешли экватор в «золотой точке», изучаю специальность, работаю, отдыхаю. Качает порядочно, но это уже становится привычным. Видел американские самолеты и корабли. На острове Фиджи, расположенном в южной части Тихого океана, вели за ними наблюдение. Пришли на базу 4 декабря, это без 3-х дней три месяца -89,5 суток. За это время прошли 11 400 миль. Это был первый поход и самый долгий (а всего их было 18)».
«… За 10 -15 дней успеваем сменить шинель и шапку на тропическую форму одежды. На вертолетной палубе на корабле, прямо в океане, играем в волейбол. У нас есть бассейн, спортивный зал. Я становился не раз чемпионом корабля по поднятию тяжести. Отмечали и День Нептуна. Этот праздник возник из древнего обычая, прежде чем пропустить корабль через экватор, Нептун крестил новичков водой…»
«27 августа 1971 года старшему матросу объявили 10 суток с выездом на родину. Был несказанно рад. 5 сентября снялись с якоря, идем в столицу Тихоокеанского флота – Владивосток. 11 сентября бросили якорь. 15 сентября контрольный выход и швартовка к 33 пирсу, слева крейсер Александр Суворов. Узнал, что документы оформлены на 20-е сентября, домой путь не близок…»
Плавали - знаем
Первый отпуск Николай получил, прослужив полтора года, второй – через два с половиной. Дома тосковал по морю, в море – по суше, по дому. Такова судьба моряка. Говорит, что все три года видел только корабль и море. Он идет и день, и ночь, может быть в пути и месяц, и два, и три. А стояли всю дорогу на рейде, на большой бухте, из-за секретности корабля к пирсу их не подпускали, в порт они не заходили. Изредка матросы ходили в увольнение с офицерами на какое-либо культурное мероприятие. Так что экзотики, как таковой, они не видели. А романтика - это борт и вода. Выполняли, в основном, боевые задачи, три раза в день вели уборку на корабле и занимались физподготовкой.
Вспоминает бывалый моряк, как 9 декабря 1972 года попали в сильный шторм - 9 баллов, крен корабля доходил до 33 градусов, шторм длился три дня. Но в морфлоте считают: «кто шторма не видал, тот службы не познал». Николай Бандурко познал все: и службу, и настоящее морское братство, без которого на корабле - никуда!
Бывших моряков не бывает
За время службы Николай Бандурко был удостоен двух медалей: «За дальний поход» и «За переход экватора». Моряки знают их истинную ценность. Такими медалями в морфлоте не разбрасываются. Особенно не просто заслужить первую, она вручается только тем, кому удалось за один поход пройти морский путь длиною в 10 тысяч миль, а у Николая Бандурко этот путь составил 11 400 миль.
В его дневнике было записано немало стихов, посвященных службе.
Дымился остров за кормою,
Вот здесь служить мне суждено,
Здесь только ветер, да туманы,
Кругом лишь камень, да вода,
Но этот остров, Русский остров
Я не забуду никогда…
* * *
Стал экипаж родным за время службы,
И флот военный стал второй семьей,
И знаю я, как познается дружба,
И как порой нелегок путь домой…
А путь домой действительно был нелегок, от места службы до дома родного Николай добирался четверо суток на пароходе «Советский Союз» с Петропавловска - Камчатска до Владивостока, а затем еще 7 суток на поезде. И хоть рад он был оказаться в кругу родных, уже через несколько дней испытывал страшную ностальгию по своему кораблю и сослуживцам. И даже сейчас, через 44 года, эта ностальгия не покидает его. Говорит, если бы ему предстояло пройти этот путь заново, он, не задумываясь, снова бы выбрал службу в морфлоте. Кто-то болеет небом, Николай Бандурко был болен морем.
Морской дух и сейчас живет в его доме. День военно-морского флота почитает вся его семья, дети и внуки гордятся своим отцом и дедом - моряком. В его доме висят картины с морской тематикой, тельняшка до сих пор считается его любимой одеждой, свято хранится в доме и флаг военно-морского флота. Так что бывших моряков не бывает!
